Что касается Маркуса, то он разделял эти подозрения, считая, что Дэниел был вполне способен убить или выступить заказчиком убийства своей жены. Но так же, как и следователь, он не мог этого доказать. Наследство, неудачный брак… Чутье сыщика подсказывало Маркусу, что этого вполне достаточно. А такое понятие, как презумпция невиновности, нисколько его не смущало.

Лори и Кевин тоже подъехали, потому что мы планировали обсудить, как продвигается наше расследование по делу Линды Падилла. Известие о гибели Рэнди Клеменса их потрясло. Они не были знакомы с ним лично, но испытывали к нему горячую симпатию, ведь именно благодаря Рэнди наше дело сдвинулось с мертвой точки.

Смерть Рэнди лишний раз подтвердила правдивость той информации, которую он собирался сообщить. Кевин и Лори тоже нисколько не сомневались в том, что эта гибель не была случайной. Он собирался назвать имена, и носители этих имен — будь то Петроне или кто-нибудь другой — сделали все, чтобы по-прежнему оставаться в тени.

Я попросил Эдну доложить о результатах порученного мною небольшого исследования. Она должна была просмотреть как можно больше телепередач, в которых так или иначе затрагивается тема убийства Линды Падилла.

После гибели принцессы Дианы телевизионщики взяли за правило транслировать похороны от начала и до конца. Не могу взять в толк, что может быть интересного и полезного в созерцании, как люди причитают над покойником и демонстрируют свои отчаяние и скорбь, но, похоже, подобные передачи обеспечивают неплохой рейтинг. Клянусь, если кто-нибудь затянет на моих похоронах скорбную песнь, мне придется умереть еще раз — от стыда. Исключение могу сделать только для Сэма Уиллиса, который, иначе как с помощью песен, не умеет выражать свои мысли.

Единственное достоинство подобных программ, по крайней мере для нас, состоит в том, что они позволяют вычислить близкое окружение ныне покойной Линды Падилла. Именно с этими людьми нам следовало встретиться и поговорить в первую очередь. Эдна прекрасно справилась со своей задачей и составила для нас длинный список кандидатур.

Каждому из моих сотрудников досталось по несколько имен из этого списка. Я напомнил, что времени до начала суда присяжных остается в обрез, а потому действовать предстоит быстро и слаженно. На этом наше совещание закончилось.

— У Сондры дела идут на поправку, — сообщила Лори, задерживаясь возле моего стола. — Но чтобы окончательно выздороветь, ей потребуется еще какое-то время.

— Как долго ее продержат в больнице?

— На днях уже выпишут, но ей нужен покой и отдых, по крайней мере в течение пары месяцев.

— И где же она будет отдыхать?

— У меня дома.

Я нисколько не удивился, хотя, по правде сказать, нисколько и не обрадовался — по глубоко личным причинам. Я не знал, какое решение примет Лори. Оставит Сондру в одиночестве, а сама поселится у меня? Или ей будет удобнее, чтобы я переехал к ним? Или существует какой-то третий вариант, который сулит мне сплошное разочарование?

— Ты уверена в том, что это хорошая идея? — Этот вопрос я нарочно задал таким жалобным и безнадежным тоном, что Лори в негодовании щелкнула пальцами. Выдержав паузу, я добавил: — По-моему, это плохая идея. Ну, пожалуйста, позволь мне выгнать ее обратно на улицу.

— Непременно, — кивнула Лори. — Только имей в виду, Энди, это мое решение, и ты вовсе не обязан принимать участие во всей этой истории.

Ее слова пришлись мне по душе, потому что я и в самом деле не хотел влезать в эту историю. У меня и без того хлопот полон рот.

— Ты собираешься подыскать ей нормальную работу? — спросил я.

— По крайней мере, попытаюсь.

— Надо подумать, чем я смогу помочь.

Таким образом, я тут же успешно влез в эту историю и добавил к тем хлопотам, которых у меня полон рот, еще одну.

Наш разговор прервал звонок Винса, и я сообщил ему о своем намерении увидеться с Майклом Спинелли, одним из сотрудников Линды Падилла. Как выяснилось, Винс прекрасно его знает, что можно сказать, наверное, о большинстве жителей Западного полушария. Правда, тут же выяснилось, что Винс его недолюбливает, что тоже можно сказать о большинстве тех же жителей. Но Винс в свое время оказал этому человеку парочку услуг по части освещения в прессе кое-какой информацией и потому посчитал, что имеет полное право устроить для меня эту встречу.

Между делом я решил заехать в «Заведение имени Тары», чтобы узнать, как там идут дела, и извиниться за то, что не уделяю работе должного внимания. Мои извинения должны быть короткими, но емкими. Главное донести до Уилли ключевую мысль: я занят очень серьезным делом.

Уилли встретил меня бодрой улыбкой и коротко отчитался об успехах нашего заведения.

— Итак, только за последнюю неделю своих новых хозяев обрели Джой, Роки, Рипли, Сахар, Хомер, Хэнк, Кэрри, Иви, София и Чак.

Дважды в день наше заведение посещает дама-ветеринар, на которую мы сгоряча возложили обязанность придумывать собакам клички. Она страшно обрадовалась возможности проявить творческую жилку и первых трех собак назвала Попкорном, Крупой и Маслом. После этого полет ее творческой фантазии пришлось пресечь на корню, и теперь почти у всех собак вполне приличные имена.

Новость о том, что наши собаки надежно пристроены и живут в своих новых домах, как всегда порадовала меня, и в то же время я немного взгрустнул, что никогда больше не увижу Хомера, Сахара и Чака. Моя роль в их жизни ограничилась финансовой поддержкой, а значит, была совсем не главной.

Уилли показал мне снимки, на которых собаки были запечатлены вместе со своими новыми хозяевами.

— Старик, я доволен собой, — сказал он с гордостью, которую я счел вполне заслуженной.

— И это правильно. Ты уже разослал справки?

В нашем заведении собакам делали все необходимые прививки, здесь их также кастрировали и стерилизовали. И новый хозяин должен был получить все справки, которые требуются для оформления лицензии.

— Нет, пока еще не успел.

Я бросил взгляд на рабочий стол Уилли, вернее, в ту сторону, где, по идее, находился его рабочий стол, погребенный под грудой документов.

— Давай я тебе помогу, — предложил я, пытаясь создать на столе хотя бы видимость порядка.

Именно в тот момент, когда я рылся в поисках справки, подтверждающей, что Рипли привит от бешенства, меня и посетила гениальная идея.

— Вообще-то тебе нужен помощник, — заметил я, от всей души надеясь, что Сондра не боится собак.

— Ты имеешь в виду напарника? — Он решительно покачал головой. — Ничего не выйдет. Я тут сам себе хозяин.

— Я не сказал, что кто-то должен работать вместе с тобой. Я имел в виду, что кто-то должен работать на тебя. А ты станешь его боссом.

— Я стану боссом? — Эта идея явно его заинтересовала.

— Крутым боссом, — подтвердил я. — Предводителем. Кормчим. Главарем. Вождем краснокожих. Ты будешь приказывать ей, что делать и когда делать, а она будет эти приказы беспрекословно выполнять.

— Ты сказал «она»? — переспросил Уилли. — Ты имеешь в виду конкретного человека?

— Очень может быть. Есть у меня на примете одна кандидатура. Но эта женщина сможет приступить к работе не раньше, чем через два-три месяца.

— А где она раньше работала?

— Думаю, что-то связанное с гостиничным бизнесом. Кроме того, она знает толк в автомобилях.

Лучшего способа заинтересовать Уилли просто не существовало. И я покинул заведение, предвкушая, как Лори станет мною восхищаться, оттого что я так быстро и так успешно решил ее проблему.

Бывают моменты, когда я сам себе поражаюсь.

Глава 23

Независимо от того, кто убил Линду Падилла, одним из многих печальных последствий этого преступления явилось то, что человек по имени Майкл Спинелли лишился кормильца. Как один из ведущих менеджеров ее компании он, конечно же, собирался последовать за своим боссом вверх по служебной лестнице и попасть в команду губернатора. А ее смерть перечеркнула все его планы.