— Это верно, — поддержал его Хермано. — Вы знаете, что, прежде чем стать святым, он был избран папой и… — Он застыл, внезапно что-то поняв. Глаза у него чуть не вылезли из орбит. — О господи!

— Что? — удивленно спросил Гарсия. Его взгляд метался между мальчиком и Хантером.

— Святой Фабиан, — слабым голосом произнес Хермано.

— Что с ним?

— Вы знаете, как он умер? Он был обезглавлен.

Глава 11

Расставшись с Хермано, Хантер вернулся в церковь. Бриндл нашел ключ от комнаты отца Фабиана в левом кармане его сутаны. Киллер явно не искал его.

Комната священника была побольше, чем у алтарника, но такая же простая. Еще один книжный шкаф, уставленный фолиантами, старый письменный стол и узкая кровать. В дальнем углу — его личный алтарь, плотно заставленный религиозными фигурками. Комната безукоризненно чистая, но в воздухе висит запах старой плесени. Кровать аккуратно застелена. Прошлой ночью в ней не спали.

В шкафу отца Фабиана помещались рабочая одежда, несколько рубашек с длинными рукавами, джинсы, темно-синий костюм в полоску и поношенные туфли.

— В этой комнате пахнет, как в доме моего дедушки в Бразилии, — заметил Гарсия, проверяя ящик письменного стола, пока Хантер неторопливо просматривал названия книг в шкафу.

— Хермано был прав, — сказал Гарсия, поднимая рукой в латексной перчатке паспорт. — Подлинное имя нашего священника было Бретт Стюарт Николс. Родился 25 апреля 1965 года здесь, в Лос-Анджелесе. Я не удивлен, что он сменил имя. Отцу Бретту такое кольцо не подошло бы.

— В паспорте есть какие-то печати? — с интересом спросил Хантер.

Гарсия пролистал первые несколько страниц.

— Только одна виза. В Италию, три года назад.

Хантер кивнул.

— Что-нибудь еще есть в ящике стола?

Гарсия еще порылся в нем.

— Несколько записок, карты Святого Джорджа, карандаши, ручки, резинка… и газетная вырезка.

— О чем?

— Об отце Фабиане.

Хантер присоединился к Гарсии, чтобы взглянуть на нее. Статья появилась в «Лос-Анджелес дейли ньюс» одиннадцать месяцев назад. Фотография добродушного священника, окруженного улыбающимися детьми, венчала статью. Заголовок гласил: «СВЯЩЕННИК ИЗ КОМПТОНА — НАСТОЯЩИЙ САНТА-КЛАУС». Остальная часть статьи была посвящена рассказу, как отец Фабиан тратил часть своего жалованья, чтобы вызывать улыбку на лицах бездомных детей в шести сиротских приютах, когда раздавал им подарки.

— Похоже, что он действительно был хорошим человеком, — оценил статью Хантер, возвращаясь к книжному шкафу.

Гарсия кивком выразил согласие с ним и вернул вырезку в ящик стола.

— Я думаю, что сегодня вечером нас не ждет такое общество, — сказал он, разглядывая фигурки на маленьком алтаре.

Вечеринка по поводу отставки капитана Болтера была назначена на пять часов дня в заведении «Редвуд — бар и гриль».

— Скорее всего, нет. — Присев на корточки, Хантер вытащил с нижней полки том в кожаной обложке и пролистал несколько страниц, после чего сунул его обратно и повторил процесс с другим томом.

И со следующим.

И еще со следующим.

Все они были написаны от руки.

— Что ты там нашел? — спросил Гарсия, заметив интерес Хантера, который прочитал несколько страниц.

— Целая куча рукописей или чего-то в этом роде, — ответил Хантер, снова вставая. Он откинул первую страницу и пролистал все до последней. — Ровно двести страниц. И все заполнены сверху донизу.

Гарсия присоединился к Хантеру у книжного шкафа и нагнулся, чтобы посмотреть на нижнюю полку.

— Тут больше тридцати пяти томов. И если каждая страница посвящена событиям одного дня, то он задокументировал всю свою жизнь. Но для чего?

— Больше двадцати лет, — сказал Хантер, листая очередной том. — Его дни, его мысли, его сомнения. Все они изложены здесь на бумаге. Послушай вот это. — Он повернулся к Гарсии.

«С тяжелым сердцем молился я сегодня. Я молился о женщине — Розе Перес. Последние пять лет она приходила в эту церковь. Она молилась об одном, и только об одном: чтобы она смогла родить ребенка. Ее матка серьезно пострадала после того, как примерно восемь лет назад ее изнасиловали четверо человек. Это случилось всего лишь в квартале отсюда. Ей тогда было шестнадцать лет. Через три года после нападения Роза вышла замуж. И с тех пор она и ее муж Антонио пытались зачать ребенка, и в прошлом году их молитвы были наконец услышаны. Она забеременела. Я в жизни не видел такого счастливого человека. Два месяца назад она родила мальчика, Мигеля Переса, но роды прошли с осложнениями. Ребенок родился нездоровым. Он отважно боролся десять дней, но его легкие и сердце оказались слишком слабыми. Он умер на одиннадцатый день после рождения.

Роза вернулась в церковь только один раз, сразу же, как вышла из больницы. Она принесла с собой только один вопрос: «ПОЧЕМУ?»

Я видел это в ее глазах. В них больше не было веры. Ее вера умерла вместе с ее сыном.

Сегодня — в одиночестве — она покончила с собой в маленькой квартирке на Ист-Хетчуэй-стрит. И теперь я боюсь за душевное здоровье Антонио. И хотя моя вера неколебима, я мечтаю получить ответ на вопрос Розы: ПОЧЕМУ, Господи? Почему Ты дал только для того, чтобы отнять?»

Хантер посмотрел на Гарсию.

— Когда это было?

— Тут нет даты, — убедился Хантер.

Гарсия, сжимая переносицу, покачал головой.

— Печальная история. Похоже, что даже священники время от времени вопрошают свою веру.

Хантер закрыл дневник и вернул его в книжный шкаф.

— Если отец Фабиан боялся за свою жизнь или кто-то угрожал ему, ответ будет в одной из этих книг.

Гарсия медленно выдохнул.

— Чтобы прочитать все их, нам нужны дополнительные силы.

— Может быть, — сказал Хантер, возвращая на место первый том справа. — Я надеюсь, что отец Фабиан был организованным человеком. В таком случае все дневники будут в порядке. Если кто-то беспокоил его недавно, это будет в самом последнем томе.

Глава 12

Ко времени появления Хантера вечеринка была уже в самом разгаре. Тут были все — от шефа полиции до рассыльного из отдела расследования грабежей и убийств. Предполагалось, что заглянет даже мэр. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что Вильям Болтер был капитаном отдела последние восемнадцать лет. Большинство детективов отдела никогда не служили под началом другого капитана. Все раз-другой были чем-то обязаны капитану Болтеру — все, включая Роберта Хантера.

«Редвуд — бар и гриль» кишел офицерами полиции. У тех, кто заглянул в рабочее время, биперы были надежно закреплены на поясных ремнях. У свободных от службы коллег в руках были бутылки с пивом и стаканы виски. Хантер и Гарсия провели весь день в церкви Семи Святых и по соседству с ней. Но хождение из дома в дом ничего не дало, кроме знакомства с перепуганными и подавленными людьми. Хантер был переполнен вопросами, и он знал, что ответы потребуют времени.

— Веришь или нет, но у них за баром есть бутылка «Маккалена» десятилетней выдержки, — сказал Гарсия, подходя к Хантеру с двумя почти полными бокалами виски.

Односолодовый виски был самой большой страстью Хантера. Но в пример многим, он знал, как получать от него удовольствие, а не просто надираться.

— За капитана Болтера, — поднял он свой стакан. Гарсия сделал то же самое. — А где Анна? — оглядываясь, спросил Хантер.

Анна Престон была любимой женщиной Гарсии еще со школы, и они поженились сразу же после окончания.

— Она в баре болтает с другими женщинами, — пояснил Гарсия. — Мы не надолго.

— Я тоже, — поддержал его Хантер.

— Ты возвращаешься в церковь?

— Роббер-р-рт! — вмешался детектив Кайл Бирн, схватив Хантера за руку и держа бутылку «Будвайзера». — Тос-с-ст за капитана Болтер-р-ра!

Хантер улыбнулся и коснулся своим стаканом бутылки Кайла.

— Куда ты идешь? — спросил тот, когда Хантер направился к бару. — Д-вай выпьем с нами, — пробормотал он, показывая на столик, где за выпивкой сидела компания детективов. Все они были уже в изрядном подпитии.